Профессиональные деформации и деструкции

ИСКАЖЕННАЯ МОДЕЛЬ ПРОФЕССИИ
И ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЕ ДЕСТРУКЦИИ
( отрывок из книги С.А. Дружилова  «Индивидуальный ресурс человека как основа становления профессионализма» )

В феномене профессиональной деформации находит свое отражение фундаментальный принцип психологии – принцип неразрывного единства деятельности и сознания. Мы исходим из того, что профессиональная деятельность формирует личность и накладывает свой отпечаток на ее особенности. С другой стороны, личность, – во всем ее многообразии черт, – оказывает влияние на деятельность.

Уже в преамбуле к главе считаем необходимым отметить, что у психологов, рассматривающих психологический феномен «профессиональные деформации», сложились определенные традиции, позиционирующие указанный феномен как патологические (либо «нежелательные» – по Е. А. Климову) отклонения профессионального развития [Климов, 2003; Безносов, 2004; Кузьмина, 2009]. Словарь определяет профессиональную деформацию как «когнитивное искажение, психологическая дезориентация личности, формирующаяся из-за постоянного давления внешних и внутренних факторов профессиональной деятельности, и приводящая к формированию специфически-профессионального типа личности» [Проф. деформац.]. На эти позиции далее обратим пристальное внимание с учетом принятого нами методологического (и методического) подхода к профессионализму человека и его ресурсам.

Традиционно, когда говорят о профессиональной деформации, имеется в виду распространение привычного ролевого (профессионального) поведения, либо взаимодействия человека, – на непрофессиональные сферы [Дмитриева, 1979; Рогов, 1998; Зеер, 2003; Грановская, 2010]. Профессиональная деформация рассматривается как элемент дезадаптации [Пронин, 2000; Пряжников, Пряжникова, 2001; Безносов, 2004; Кузьмина, 2009]. В психологии существуют различные определения профессиональной деформации, базирующихся на приведенном выше традиционном подходе. Лаконично его можно сформулировать следующим образом: интериоризация в структуру личности профессиональных поведенческих стереотипов. А далее идут последствия профессиональных деформаций: экстериоризируясь во внешнем поведении, они вызывают негативную реакцию окружающих, могут приводить к явным или неявным конфликтам.

Мы считаем, что такой подход ограничивает сферы применимости феномена профессиональной деформации, ибо проявляться профессиональная деформация может и в условиях профессиональной среды.

Феноменология профессиональных
деформаций и профессиональных деструкций

В наибольшей степени проявление профессиональной деформации выражено в системе «человек – человек». К признакам профессиональной деформации относятся как нарушения в деятельности и поведениичеловека, так и профессиональные изменения в личности, которые не соответствуют нормам профессиональной этики и деонтологии и не одобряются общественным мнением.

Мы не случайно выделили слова «деятельность» и «поведение» Понятия, обозначаемые этими словами, достаточно четко различаются и с социологии [Верховин, Зубков, 2005], и в психологии [Психол.: Словарь, 1990; Словарь психол., 2001; Безносов, 2004]. В социологии считается, что социальное поведение человека имеет ряд модификаций: трудовое, производственное, организационное, коммуникативное, организационное и др. При этом «трудовое поведение» справедливо отделяется от трудовой деятельности и определяется как комплекс человеческих актов, поступков и  действий, которые соединяют работника с трудовым процессом [Верховин, Зубков, 2005]. По С. Л. Рубинштейну, поведение – это особая форма деятельности: она становится поведением тогда, когда мотивация действий из предметного плана приходит в план личностно-общественных отношений [Рубинштейн, 1989 С. П. Безносов рассматривает поведение как «процессы вхождения в деятельность и выхода из нее» [Безносов, 2004, с. 20]. При этом исследователь подчеркивает, что «прежде чем войти в зону деятельности, человек должен понимать, принимать и безупречно выполнять» предписанные нормы деятельности [там же].

В научной литературе рассматриваются два вида профессиональной деформации: деформация личности[Руденский, 1998; Безносов, 2004; Бессонова, 2009] и деформация деятельности [Руденский, 1998; Шаталовая, 2000]; Е. А. Климов пишет о «нежелательных ходах профессионального развития», изменениях психики человека-деятеля, последствия которых отражаются во внешних проявлениях – в труде человека [Климов, 2003].

В таком подходе можно заметить аналогию с разделением профессионализма (по Н. В. Кузьминой) напрофессионализм деятельности и профессионализм личности. Мы исходим из понимания условности такого разделения и в то же время в указанных дефинициях видов профессиональной деформации находим конструктивные моменты для последующего анализа [Кузьмина, 1989].

Освоение личностью профессии неизбежно сопровождается изменениями в структуре ее личности, когда, с одной стороны, происходит усиление и интенсивное развитие качеств, которые способствуют успешному осуществлению деятельности, а, с другой, – изменение, подавление или даже разрушение структур, не участвующих в этом процессе. Если эти профессиональные изменения расцениваются как негативные, т.е. нарушающие целостность личности, снижающие ее адаптивность и устойчивость, то их следует рассматривать как профессиональные деформации.

С. П. Безносов в качестве основания для классификации видов профессиональной деформации использует понятие «норма», по отношению к которой оценивается то или иное проявление личности. При этом целесообразно различать две разновидности рассматриваемого понятия. С одной стороны, можно говорить о «норме деятельности», характеризующей цели, принципы, технологии, методы деятельности. С другой стороны, для анализа профессиональной деформации имеет значимость норма «профессиональной этики». Причем имеются в виду не абстрактные нормы человеческой морали и трудовой этики, а именно профессиональной этики и деонтологии. Указанные нормы деятельности и профессиональной этики могут быть сформулированы весьма точно и конкретно. Исследователь высказывает предположение, что сравнивая с этими двумя нормами любую профессиональную деятельность и качество ее исполнения, можно выявить признаки профессиональной деформации [Безносов, 2004]. По отношению к этим двум нормам предлагается оценивать явление профессиональной деформации деятельности и личности.

Е. В. Руденский в психологическом феномене профессиональной деформации выделяет два компонента [Руденский, 1998]:

1) Изначальные склонности. Еще до соприкосновения со своей будущей работой у человека уже есть черты характера и особенности личности, присущие представителям этой профессии. Они могут осознаваться их обладателем, приниматься как желательные и вызывать чувство гордости (например, желание помогать людям) или же быть неосознанными, подавляться и скрываться (например, интерес к частной жизни других людей).

2) Собственно профессиональная деформация. Профессиональная деятельность развивает эти личностные особенности, очерчивает и рельефно выделяет их. Иногда (в случае с вытесненными и непринимаемыми чертами) профессиональная деятельность оправдывает их, дает им право на существование и проявление. Несомненно, изначальные склонности влияют на выбор соответствующей профессии. Они представляют собой благоприятный фон, «почву», на которой в последующем разворачивает свою деформирующую деятельность профессия. Такая деформация начинается уже во время учебы, когда у студентов (или учащихся) разрушаются обыденные установки и стереотипы и формируется профессиональная картина мира.

Казалось бы, что же в этом плохого? Действительно, благодаря учебе и дальнейшей работе человек (на всех его уровнях – как индивид, личность, субъект деятельности и индивидуальность) преображается, он приобретает массу новых знаний, умений, навыков, начинает лучше ориентироваться в профессиональной среде. Эти явно позитивные изменения описываются выражением «профессиональный рост», и не о них идет здесь речь. Нас же интересует профессиональная деформация как изменения негативные, «ломающие» человека, искажающие цели и ценности его деятельности, то, что, опять же, негативнопроявляется во внепрофессиональном поведении и в общении, а возможно, и в профессиональном труде.

В качестве основной причины деформации психологи называют разделение труда и узкую специализацию деятельности [Рогов, 1998; Зеер, 2003; Безносов, 2004; Зеер, Сыманюк, 2005; Грановская, 2010]. В результате специализации возникает так называемый «профессиональный тип человека» (или «профессиональный характер»), в формировании которого большое значение имеет профессиональный опыт.

Р. М. Грановская пишет: «Профессиональная роль многогранно влияет на личность, предъявляя к человеку определенные требования, она тем самым преобразует весь его облик. Ежедневное решение на протяжении многих лет типовых задач совершенствует не только профессиональные знания, но и формирует профессиональные привычки, определяет стиль мышления и стили общения». И далее: «Осуществление той или иной социальной или профессиональной роли, особенно если она лично значима для человека и выполняется им продолжительное время, оказывает значительное влияние на такие элементы структуры его личности, как установки, ценностные ориентации, мотивы деятельности, отношение к другим людям. Таким образом, личность в некоторой степени характеризуется системой усвоенных ролей. Например, каждая профессия накладывает специфический отпечаток на психический облик человека» [Грановская, 2010, с. 405].

Таким образом, можно констатировать, что профессиональная деятельность оказывает формирующие влияние на личность, приводя порой к профессиональной деформации.

С. П. Безносов в качестве наиболее частых причин профессиональной деформации называет спецификуближайшего окружения, с которым вынужден общаться специалист, а также специфику профессиональнойдеятельности. Исследователь настаивает, что «специфические предметы деятельности и их средства являются (де)формирующими факторами сознания субъекта профессиональной деятельности [Безносов, 2004, с. 94]. Обратим внимание на выделяемую автором роль средств и предмета деятельности! И цитируем далее: «Полученные при профессиональном обучении и на практике знания, умения, навыки, способности, усвоенные понятийно концептуальные средства восприятия, познания и понимания мира становятся привычным состоянием не только субъекта определенного труда, но и целостной характеристикой индивидуальности человека» [там же, с. 95]. И здесь мы видим роль составляющих индивидуального ресурса профессионального развития (ИРПР) человека, и влияние концептуальной образно-понятийной модели профессиональной деятельности (КМПД).

Разные исследователи оказываются единодушны в понимании того, что в одних профессиях велик риск профессиональной деформации, а в других он меньше, а также в том, что характер и динамика профессиональной деформации зависит от индивидуально-психологических и личностных свойств человека.

Для того, чтобы стать профессионалом, человеку необходимо задействовать весь арсенал своих средств и способностей. Это не проходит бесследно, происходит формирование его субъектных и личностных качеств. Наличие морально-этических и деятельностных норм в данной профессии, их распространение на большее количество ситуаций помогает избежать профессиональной деформации личности. Особенностьюдеятельностных норм (по сравнению с другими социальными нормами) является то, что сфера их применения ограничена исключительно рамками деятельности и не распространяется на поведение [Безносов, 2004]. При этом необходимо учитывать, что деятельностные нормы взаимодействуют сморальными также, как личность и субъект профессиональной деятельности взаимосвязаны в единой структуре индивидуальности.

Е.А. Климов, Э. Ф. Зеер, Е. П. Ермолаева и др. исследователи отмечают, что любая профессиональная деятельность уже на стадии освоения, а в дальнейшем и при ее выполнении, оказывает деформирующее влияние на человека в целом. Профессиональное развитие – это и приобретение, и потери, а значит, становление профессионала сопровождается не только совершенствованием, но и разрушением. Многие из качеств человека оказываются невостребованными, другие, способствующие успешности деятельности, «эксплуатируются» годами. Отдельные из них могут постепенно трансформироваться в «профессионально нежелательные» качества; одновременно исподволь развиваются профессиональные акцентуации – чрезмерно выраженные качества и их сочетания, отрицательно сказывающиеся на деятельности и поведении специалиста. Происходит то, что называют деструкцией (от лат. destructio – разрушением, нарушение нормальной структуры чего-либо) [Словарь психолога, 2001].

Э. Ф. Зеер в самом общем виде дает определение профессиональной деструкции как «изменение сложившейся структуры деятельности и личности, негативно сказывающиеся на продуктивности труда и взаимодействии с другими участниками этого процесса» [Зеер, 2003, с. 230]. Исследователь склонендеструкции, «которые возникают в процессе многолетнего выполнения профессиональной деятельности, негативно влияют на ее продуктивность, порождают профессионально нежелательные качества и изменяют профессиональное поведение человека», называть «профессиональными деформациями» [там же, с. 233].

Мы же считаем необходимым различать понятия «профессиональные деформации» и «профессиональные деструкции». В первом приближении можно говорить о профессиональных деструкциях как крайней форме выражения профессиональных деформаций. Но главное, пожалуй, даже не в степени нарастания негативных проявлений. Здесь мы видим разные психологические механизмы. При профессиональных деформациях происходят искажения, – структуры деятельности или свойств личности. А при профессиональных деструкциях происходит  разрушение (либо деструктивное построение) – структуры деятельности (изменение ее направленности на иные цели и результаты) или личности (ориентация на противоположные трудовые, – да и жизненные, – ценности).

А. К. Маркова приводит целый ряд проявлений тенденций профессиональных деструкций. Это и «застрявание» работника в своем профессиональном развитии, и низкая профессиональная мобильность, и рассогласованность отдельных звеньев профессионального развития, когда одна сфера как бы забегает вперед, а другая отстает (например, мотивация к профессиональному труду есть, но недостает целостности профессионального самосознания). Это и «распад», или деформация профессионального самосознания, и как следствие, – нереалистичные цели, ложные смыслы труда, профессиональные конфликты. Это и свертывание имевшихся профессиональных данных, уменьшение профессиональных способностей, ослабление профессионального мышления и т.д. [Маркова, 1996].

Очевидна взаимная обусловленность личности и характеристик деятельности. Поскольку личность формируется и развивается в деятельности, то в определенном смысле можно говорить о личности как следствии особенностей деятельности. С другой стороны, характеристики личности оказывают влияние на особенности реализации той или иной деятельности. При этом деформации трудового поведения могут рассматриваться в качестве внешнего проявления внутренних деформаций личности.

Р. М. Грановская считает, что профессиональная деформация проявляется в стереотипных действиях. Вначале выработанные стереотипы ускоряют и повышают эффективность работы, но когда они начинают доминировать, восприятие ситуации становится упрощенным, а уверенность в непогрешимости используемых методов – излишней, что понижает аналитические способности, гибкость мышления и умение взглянуть на ситуацию с другой позиции [Грановская, 2010].

Не вызывает сомнений, что профессиональные стереотипы есть неотъемлемое отражение достигнутого высокого уровня мастерства, т.е. проявление не только знаний, но и вполне автоматизированных умений и навыков, управляемых подсознательными установками и уже не загружающих сознание. Профессиональные стереотипы развиваются, как правило, из тех качеств, которые особенно полезны для данной профессии. Однако если слишком большая доля поведения строится на таких стереотипных действиях или указанные специфические установки начинают распространяться на внепрофессиональную среду, то это неблагоприятно влияет и на работу, и на общение человека, в том числе в быту.

Почему вредно чрезмерное внедрение стереотипов в профессиональные действия? Дело в том, что чрезмерно упрочненные установки могут приводить к тому, что даже простое, очевидное и разумное решение не замечается специалистом, оно просто игнорируется, заменяется менее рациональным, но трафаретным. Более того, у специалиста возникают ложные представления о том, что и без новых знаний накопленные стереотипы обеспечивают необходимую скорость, точность и успешность деятельности. Как следствие имеет место деградирование человека как специалиста.

Выделение в проблеме профессиональной деформации двух сторон — деятельностной и личностной, позволяет не относиться к рассматриваемому явлению как к некоторому фатальному результату. Выявлениедеформации личности (как диагноз) во многих случаях означает, что на личность ставится некоторое клеймо, отнюдь не способствующее исправлению сложившегося положения. Выявление же в трудовом поведении,сопровождающем деятельность, деструктивных элементов и связей позволяет предложить систему воздействий, направленных на исправление деформированного поведения и оптимизацию профессиональной деятельности.

Деятельностный подход к анализу
профессиональных деструкций

При рассмотрении профессиональных деформаций следует исходить из понимания того, что профессионал – это человек в целом. Соответственно, деформирующим изменениям в процессе длительного выполнения профессиональной деятельности могут подвергаться все его уровни (индивида, личности, субъекта деятельности и индивидуальности). Проявляться эти деструктивные изменения будут в профессиональнойдеятельности, профессиональном поведении (при вхождении и выходе из профессиональной деятельности), а также в профессиональном и внепрофессиональном общении.

Профессиональную деформацию мы рассматриваем как «искажение» психологической модели деятельности, либо ее деструктивное построение.

Говоря об искажении, или деструктивном построении модели, нельзя не остановиться на вопросах критериев. Закономерен вопрос: Если речь идет об отклонении, или искажении, то относительно какого эталона? В первой главе уже говорилось о потенциале профессии как социального института и как профессионального сообщества. Профессиональное сообщество как самоорганизующаяся социальная система обеспечивает накопление, систематизацию и передачу профессионального опыта. Этот обобщенный и объективированный (в форме инструкций, правил, алгоритмов деятельности, профессиональных норм, традиций и т.д.) профессиональный опыт выступает в качестве основы для построения идеализированной обобщенной модели профессии и профессиональной деятельности.

В. С. Мерлин освоение профессии характеризует как «процесс ”распредмечивания”, индивидуализации нормативно заданного (одобряемого) способа деятельности» [Мерлин, 1986, с. 167]. Профессиональную деятельность мы рассматриваем как сложную деятельность в рамках профессии, которая, по А. И. Турчинову, предстает перед человеком как конституированный способ выполнения чего-либо, имеющий нормативноустановленный характер [Турчинов, 1998]. В таком понимании профессиональная деятельность выступает как «объективированный» способ деятельности, не зависящий от выполняющего ее человека.

С другой стороны, процесс включения человека в сложный вид деятельности, обретение им профессии есть не что иное, как превращение нормативно установленного способа деятельности в индивидуальный, «субъективированный» способ деятельности. В то же время в общественном сознании складывается и существует устойчивое представление о содержании известных видов труда и видов профессиональной деятельности. Содержание этих представлений составляют общественно одобряемые нормы деятельности, а также качества, которыми должен обладать человек, чтобы он мог выполнять тот или иной труд.

В таком понимании профессиональная деятельность может рассматриваться как один из стереотипов общественной практики, которая представлена не только профессионально-квалификационными, но и мотивационно-ценностными требованиями. Совокупность сложившихся в обществе представлений о профессионально-квалификационных и мотивационно-ценностных нормативах деятельности составляет содержание обобщенного идеализированного образа (модели) профессии, а также образов (моделей) профессиональной деятельности и профессионала, как представителя данного профессионального сообщества. Эти идеализированные образы уточняются, дополняются, конкретизируются в представлениях членов профессионального сообщества, образующих данную профессию как социальный институт. В этом смысле можно говорить об обобщенной идеализированной модели (профессии, профессиональной деятельности, человека-профессионала) как о некотором эталоне. Отклонение индивидуальных внутренних моделей (образов профессии, профессиональной деятельности,  самого субъекта), сформировавшихся у конкретного профессионала, от эталонной модели (обобщенного идеализированного образа) понимается нами как профессиональные деформации.

В предыдущей главе уже рассматривалась психологическая модель профессии, которая включает в себя следующие три составляющие (или субмодели): 1) модель профессиональной среды; 2) концептуальная модель профессиональной деятельности; 3) модель человека-профессионала (профессиональная Я-концепция). Каждая из этих моделей базируется на некоторых представлениях человека о профессиональных нормах, ценностях и обобщенных целях профессиональной деятельности.

По мнению С. В. Дмитриева, в деятельности человека всегда имеет место процедура отнесения к ценностям – идентификация того, что наиболее значимо для человека. Цель, как известно, ситуативна. Ценность – надситуативна. Цель указывает на то, чего нет («образ-цель»). Ценность – на то, что уже есть. Цель задает, что будет «здесь и теперь» делаться. Ценность предопределяет то, что никогда не должно делаться, а именно то, что может ее разрушить. Выбор целей человек осуществляет в рамках ценностно-рациональной мотивации [Дмитриев, 2004].

При рассмотрении профессиональной деформации деятельности будем опираться на психологическую макроструктуру деятельности «цель → мотив → способ → результат», предложенную К. К. Платоновым [Платонов, 1972, с. 151]. Г. В. Суходольский ввел понятия полезного и вредного результата. Полезен результат, удовлетворяющий общественную или личную потребность. Вреден результат, препятствующий удовлетворению потребности либо гипертрофирующий ее удовлетворение. Полезный результат насыщает, а вредный – отвращает субъекта деятельности. Вредный результат лаконично называют также «антирезультатом» [Суходольский, 2008]. Следует иметь в виду, что отношения «полезное – вредное» и «положительное – отрицательное» не эквивалентны: отрицательные результаты (например, в науке) могут быть полезными.

Если цель, ориентирующая на получение общественно полезного результата, предопределяетсяконструктивными ценностями человека, то цель, ориентирующая на «вредный» результат, может быть обозначена как деструктивная ценность. В качестве конструктивных ценностей могут выступать предписанные (формально или неформально), социально одобряемые нормы, а также социально одобряемые цели деятельности, ориентирующие на общественно полезные результаты. Соответственно, в качестве деструктивных ценностей могут выступать социально неприемлемые или отвергаемые способы и формы деятельности, а также социально неприемлемые цели, ориентирующие на получение вредного с точки зрения подавляющей части членов общества результата.

В зависимости от наличия (или отсутствия) у человека конструктивных ценностных ориентаций (общественно одобряемых норм деятельности) и наличия у него соответствующих способностей, обеспечивающих выполнение этих норм, С. П. Безносов выделяет следующие варианты проявления профессиональной деформации [Безносов, 2004]: а) человек правильно понимает и стремится выполнять предписанные нормы деятельности, но не имеет нужных способностей, следствием чего может явиться неэффективная деятельность, вред окружающим, разочарование в себе; б) человек имеет нужные профессиональные способности, но не знает, не понимает, не принимает некоторые нормы своей деятельности, либо осознанно переносит их в другую зону деятельности; в) человек, имеющий нужные способности, переносит их другую зону деятельности, например, криминальную.

По мнению исследователя, «если варианты А и Б свидетельствуют о плохом выполнении своих профессиональных обязанностей, то вариант В – о профессиональной деформации личности, что и проявляется в трудовом поведении» [Безносов, 2004, с. 21]. Выражая согласие с интерпретацией автором первых двух вариантов, тем не менее считаем необходимость выразить и аргументировать свое отношение к третьему варианту, который мы относим не к профессиональным деструкциям, связанным извращенной системой трудовых и жизненных ценностей человека-деятеля.

Исходя из вышесказанного, профессионально-деструктивную деятельность можно рассматривать как деятельность, направленную на получение вредного результата («антирезультата») – по терминологии Г. В. Суходольского [Суходольский, 2008]. Здесь мы сталкиваемся не с профессиональной некомпетентностью и непрофессионализмом человека, а с проявлением «антипрофессионализма». Это тот случай, когда человек обладает необходимыми профессиональными знаниями, умениями, навыками и опытом, но ориентируется на искаженную систему ценностей, или, иначе, на деструктивные ценности. Им движет деструктивная направленность, примерами которой может быть эгоцентризм, стяжательство, нонконформизм т.п. психологические феномены. Соответственно, он ставит деструктивные цели («антицели») и использует деструктивные средства.

Ценности человека во многом определяются его доминирующей ориентацией. Э. Фромм выделилплодотворные и неплодотворные ориентации человека [Фромм, 1998]. Плодотворные ориентации подразделяются на деятельнуюлюбящую («человек любит то, ради чего он трудится») и разумную(«человек трудится ради того, что любит»). Неплодотворные ориентации подразделяются на следующие виды:

а) рецептивная ориентация: источник всех благ человека – вовне и главное для такого человека – получить его, чтобы человека «одаривали», «любили» и т.п.; отсюда вся жизнь превращается в сплошное ожидание, на работе в важных вопросах человек проявляет пассивность и т.п.;

б) эксплуататорская ориентация: источник благ – вовне и главное для такого человека – забрать эти блага силой или хитростью, даже когда сам человек обеспечен и объективно в этих благах не нуждается;

в) стяжательская ориентация: благо – самого себя, в себе и главное для «стяжателя» – это сохранить свое благо от других, сэкономить;

г) рыночная ориентация, которой Э. Фромм посвящает значительное место в своих работах.

В нынешней реальности антипрофессионализм встречается чаще, чем хотелось бы. С приходом рынка уходит в прошлое «советский» продавец, ориентированный не на удовлетворение потребностей покупателей, а на создание дефицита, очередей, и на этой основе получение возможности самоутверждения.

В то же время нельзя не заметить, что легализация рыночных отношений в экономике сопровождалась легализацией «рыночных ориентаций» личности (по Э. Фромму). У личности с «рыночной ориентацией» этикапрофессионала (как нравственная норма) подменяется этикой прагматизма. Это значит, что в условиях нравственно-психологического конфликта (конкурирования) между ценностями профессиональной морали и ценностями выгоды предпочтение отдается последним, т.е. побеждают деструктивные ценности. Как результат – появление множества примеров «антипрофессионализма». Это и нынешний чиновник, мобилизующий весь свой профессионализм на служение собственной выгоде, а не общественному благу. Это и работник прокуратуры или следственных органов, в корыстных целях оказывающий помощь преступным элементам. Это и работник ГАИ (ГИБДД), весь арсенал своих внутренних и внешних средств профессиональной деятельности направляющий не на повышение безопасности дорожного движения, а на поимку нарушителей, часто им же спровоцированных. Это и врач, целью которого порой становится не излечение пациента, а своеобразный «бизнес» по распространению дорогостоящих пищевых добавок под видом лечения (или «профессионально торгует органами человеческого тела» о которой качестве примера, пишет С. П. Безносов в рассматриваемом выше варианте В [Безносов, 2004, с. 21]). Это и учитель, если его ценностью является не личностное развитие и повышение социальной компетентности учеников, а самоутверждение за счет них, вымогательство денег у родителей и т.д.

Социальная опасность такой профессиональной деформации учителя тем более велика, потому что профессионально деформированные педагоги школы и вуза (как показал в своем исследовании С. П. Пронин)воспроизводят себе подобных «деформированных выпускников» [Пронин, 2000].

Основным психологическим механизмом, определяющим подобную профессиональную деформацию, Е. П. Ермолаева называет утрату профессиональной идентичности. Действие указанного психологического механизма проявляется не только в равнодушии к профессиональным обязанностям и нормам, но и в замещении профессиональных ценностей и морали ценностями и целями другой среды – профессиональной или непрофессиональной [Ермолаева, 2008]. Для обозначения рассматриваемого вида деформации автор использует понятие «профессиональный маргинализм».

Признаки профессионального маргинализма: при внешней формальной причастности к профессии – внутренняя непринадлежность к профессиональной этике и ценностям данной сферы профессионального труда как в плане идентичности самосознания (самоотождествления со всем грузом ответственности, должностных обязанностей и морали), так и в сфере реального поведения (действие не в рамках профессиональных функций и этики, а под влиянием иных мотивов или целей). Если рассматриваемые деструктивные процессы получают широкое распространение, и реально действующей социальной нормой становится антинорма (т.е. то, что с точки зрения самой профессии как социального призвания, назначения неадекватно и аморально), можно говорить уже о социальной опасности.

Распространенные формы деформации
трудового поведения

Профессиональные деформации человека проявляются в поведении. По сложившимся традициям в психологии под поведением понимают внешнее проявление психической деятельности. Неадекватность поведения отрицательно сказывается на межличностных отношениях, она выражается, в частности, в переоценке личностью своих возможностей, расщеплении вербального и реального планов, ослаблении критичности при контроле за реализацией программ поведения. Главное в профессиональном поведении – отношение к профессиональным этическим нормам. Единица анализа поведения – поступок.

Выделяют следующие виды деформации трудового поведения…..

(дальнейший текст Главы 6  из книги С. А. Дружилова  «Индивидуальный ресурс человека как основа становления профессионализма»  в данной электронной публикации — опущен)

По вопросам приобретения книги свяжитесь с автором по e-mail: druzhilov@mail.ru

Добавить комментарий